Новая цель образования – воспитать целостную, гармоничную, развитую ЛИЧНОСТЬ, несомненно, звучит привлекательно и вызывает уважение. В связи с этим изменяются формы работы, подходы, методики, ориентированные на «открытую» модель образования. Однако, все они касаются лишь воспитания и обучения в рамках образовательного учреждения. Но, как известно, ребенка воспитывает окружающая среда. И какой бы насыщенной ни была обучающая среда в школе, какие бы развивающие условия не были представлены педагогом на уроке (включая внеурочную деятельность), если они противоречат или не сохраняют преемственность вне образовательного учреждения, вряд ли можно говорить о продуктивном и целостном развитии.

К сожалению, у современных детей в большинстве случаев вне школы нет чтения, театров, музыкальных концертов, музеев. А для тех, у кого этот пласт жизни присутствует, нет знакомства с глубинным пониманием искусства, а значит, вся смысловая нагрузка произведений искусства проходит мимо детей, оставляя в памяти то или иное заведение лишь как функциональную единицу: «В этом здании ставят спектакли», «Здесь показывают картины» и т.д. Это звучит утрированно и, конечно же, есть развитые дети, понимающие искусство, но составляют ли они (как и немногие взрослые) основу нашего общества?.. В современном мире ребенок зачастую оказывается пассивным наблюдателем (а не активным участником творческого процесса), находящимся под влиянием симультативных элементов, заложенных в компьютерных играх, мультфильмах, которые, по мнению психологов, оказывают воздействие на формирование искаженной картины мира, неадекватного восприятия реальности (В 2008 г. в эфире 3-го московского канала вышла телепередача «Управление массовым сознанием» («Опасная тайна мультфильмов»), где психологами и педагогами комментируются кадры из зарубежных мультфильмов).

В лучшем случае, современные дети не путают композиторов, поэтов и художников и имеют представление о названиях некоторых стилистических эпох. Это немаловажно, и развитый человек обязан знать историю, завоевания, открытия, шедевры своей культуры. Но является ли факт наличия этого знания показателем истинно культурно-развитого человека, обладающего творчески-художественным восприятием мира, способного не только понять информацию (интеллектуальную, эмоциональную и т.д.), но и оценить ее, обработать, применить и развить, открыть на ее основе нечто новое? На мой взгляд, ответ очевиден.

Почему важно понимать искусство? Только ли потому, что это создает некий шлейф принадлежности к элитному обществу, когда можно при случае «ввернуть» витиеватую фразу, например, об эпохе импрессионизма и создать определенный образ в глазах окружающих? Нет.

Механизмы восприятия произведений искусства стали объектом исследования многих психологов, педагогов, социологов, музыковедов (Л.П. Маслова «Педагогика искусства», Е. Суворова «Психология искусства на развивающем уроке», Дашкевич «Теория интонации», Козин А.А. «Типы восприятия музыкальной культуры», В.И. Петрушин «Музыкальная психология» и многие другие). Этому вопросу посвящали свои труды и многие экономисты, финансисты, а также физики-ядерщики, хирурги и многие другие, чья профессия и специализация далеки от области искусства. Среди них известный Кен Робинсон, финансист, а также эксперт по творческому мышлению. В своих многочисленных выступлениях о необходимости инноваций в области образования, говорил об особой роли искусства, которому в современном мире приходится нелегко. Он подчеркивает, что человек, воспринимая произведение искусства испытывает эстетическое переживание, эмпатию, во время которой «мозг работает, как часы».

Это происходит на уровне подсознания, и активность мозга мотивирована всплеском эмоций. Это то самое состояние, которое определяет творческий процесс (восприятие, интерпретация также являются частью творческого процесса). Именно эту творческость, креативность, заинтересованность нам так хочется увидеть в современной личности. И именно искусство, а в большей мере музыка, как наиболее эмоциональный вид искусства, обладает всеми возможностями и механизмами для развития творческого потенциала ребенка. Почему же музыка, ИЗО продолжают и в новых условиях, новых социальных запросах оставаться «необязательными» предметами в школе? Не смотря на постоянную фразу «Музыка – это такой же предмет, как и математика», по факту она продолжает оставаться ненужным предметом.

Возникает закономерный вопрос. Произведения искусства, действительно, вызывают эстетический, эмоциональный отклик – самый сильный мотиватор к интерпретации и созиданию (собственного мнения, суждения о нем). Как же быть с математикой, физикой, химией, когда обучающимся предлагается понять и запомнить формулы, теоремы, применить их в нужный момент при решении задач. В чем найти эстетику? (не углубляясь в сложные вопросы особой красоты, гармонии, соразмерности математических исчислений). И как в этом может помочь музыка? Как механизмы восприятия произведения искусства могут отразиться в этих областях науки?

Когда я слышу подобные скептические вопросы, мне вспоминаются слова физика-ядерщика (к сожалению, не помню его фамилии) о допонятийном мышлении. Он говорит о том, что прежде, чем в голове появляется нужная формула, выводятся новые исчисления, возникает образ. Размытый неопределенный, еле уловимый. Это ситуация инсайта («вспышка», «озорение»). Давайте вспомним истории научных открытий великих ученых (Ньютон, Менделеев). Наконец, историю знаменитого математика Софьи Ковалевской, в которой ее отец расписывал обои над детской кроваткой математическими формулами. Все эти ситуации и есть образец того самого допонятийного мышления, предшествующий всем сознательным мыслительным операциям. Именно то самое эстетическое восприятие (восприятие возникающего образа всегда связано с эстетическим, эмоциональным переживанием) способствовало всем известным открытиям. Вспоминаются слова знаменитого педагога Л. Выготского: «Только эмоциональная мысль есть мысль воистину».

Основной вопрос для педагогов в этом плане касается, на мой взгляд, интерпретации термина «Эстетический». Его этимологическое понятие происходит от греческого слова «aisthesis», что означает «ощущение», «чувство». Воспитание богато развитой чувственной сферы определяет осознание ребенком мира и его включение в «мировой» диалог.

Как развивается то самое ощущение, чувство? Всегда ли это происходит на уроках музыки и ИЗО? Человек обладает пятью основными органами чувств. И они должны быть задействованы все одновременно. Прежде всего, мы должны научить детей понимать ИНТОНАЦИЮ. И этот термин понимается здесь не только как музыкальная интонация, а интонация в широком смысле слова. Безусловно, музыка наиболее ярко представляет нам этот феномен, поскольку имеет интонационную природу. Но интонация пронизывает все виды искусства. И к тому же, много ли детей, как и в целом людей, чистых аудиалов? Что запоминает ребенок в первую очередь: то, что он слышит или то что он видит? Недаром педагогика пестрит доводами в пользу наглядных материалов. А еще больше он узнает о том, что сам потрогает на ощупь или сделает сам. Не случайно, знаменитая цитата Конфуция украшает в качестве эпиграфов многие методические разработки, а также фойе образовательных учреждений: «Скажи мне – и я забуду, покажи мне – и я запомню, дай мне сделать – и я пойму».

Что может служить той самой наглядностью, которая позволит ребенку лучше понять главный смысл, основную мысль, основной образ музыкального произведения. Конечно, если это произведение программное, например, «Баба Яга» или «Балет невылупившихся птенцов» М.П. Мусоргского, его можно подкрепить конкретными иллюстрациями. Но что делать, если нужно добраться до смысла непрограммных произведений или сложных программных произведений. Взывать ко всему произвольному слуховому вниманию детей бессмысленно. Рассказать обо всех сложных смысловых переплетениях произведения, навязав им образ, непродуктивно.

В этом случае к нам на помощь приходит осмысление главной интонации произведения. На одном из уроков я предложила детям посмотреть балет И. Стравинского «Петрушка». В ответ получила неодобрительные отклики о том, что «это скучно, там даже нет слов, ничего не понятно» и предложение посмотреть хотя бы оперу. То есть дети заранее были настроены негативно. Но все же мы смотрели балет. Однако, заранее предупредила, что я ни слова не скажу о сюжете, музыке, смысле, о главном герое и вообще, кто такой Петрушка. Они сами поняли свою задачу, что все это выяснить им необходимо самим. Мы мысленно перенеслись из кабинета музыки в оперный театр (кто в какой захотел или кто какой вспомнил) и представили, что в нем случились технические неполадки, следствием чего программки к балету купить нам не удалось. Поэтому мы не можем узнать ничего о действующих лицах, сюжете и т.д. Но зато мы знаем, что такое балет. Общими усилиями выяснили, что это музыкально-сценический жанр. Что этот жанр относится к синтетическим видам искусства (как и опера, пройденная ранее), а это значит, что в нем сочетаются абсолютно разные виды искусства: музыка, хореография (пластика, жесты, мимика), литература, ИЗО (декорации, костюмы, грим), актерское мастерство и т.д. Было предложено заметить как можно больше деталей разных видов искусства, которые могли бы нам раскрыть тайну хотя бы сюжета.

Дети с удовольствием вовлеклись в эту игру и очень эмоционально обсуждали каждую сцену. К моему великому удивлению, они заметили такие детали, которые я даже не мечтала с ними обсудить. Но самое главное, что они все подвергали своей собственной интерпретации. Правда, по привычке они пытались получить информацию с помощью вопросов знающему человеку: «А почему у петрушки такое лицо? Одна половина губ смотрит вверх, а другая вниз?», «А зачем эти балерины вынесли два коврика?», «А почему у Петрушки такая большая и пустая комната, а у Арапа так много всего? »… и много других. Предложение устроить по этим вопросам мозговой штурм принесло потрясающие результаты. Выяснили двойственность натуры Петрушки, а также его богатый духовный мир; символизм красного и синего цвета ковриков (встреча зимы и весны), примитивность внутреннего мира Арапа (контрастный образ). Были услышаны русские народные мелодии, которые звучат «не совсем, как русские народные» (!). Таким образом мы коснулись сложного вопроса: «переинтонирование» известного материала в композиторском контексте, как стилистическая особенность творчества И. Стравинского и XX в. Услышали (вместе с увиденной сменой декораций и пустой комнаты Петрушки со стеклянным полом, что дети интерпретировали, как обширность его внутреннего мира и одиночества) разницу в музыке между сценой праздника и сценой страданий Петрушки, отметили ее звукоизобразительность (в сочетании с хореографией). Таким образом, дети сами выяснили не только сюжет, но и более глубокие смыслы, заложенные в произведении. И все, чем они оперировали: цвет, линии, пластика, грим, музыка… все это и есть та художественная интонация, которая позволила им понять смысл.

Больше всего порадовало то, что придя на следующий урок, многие с удовольствием рассказывали, что нашли дома в сети Интернет этот балет и досмотрели его до конца (что мы, естественно, не смогли сделать в рамках учебного занятия), выискивая, интерпретируя и ощущая те самые символы, которые позволили им почувствовать общую смысловую интонацию. Самое главное, они ощутили эстетическую потребность сделать это самостоятельно, вне урока, созидая свои собственные суждения.

При изучении средств музыкальной выразительности в 6 классе, мы слушали прелюдию Ф. Шопена ми минор. Это не сценическое произведение и «увидеть» некие символы, наталкивающие на размышление, нет возможности. Детям была предложена записанная на доске мелодия этой прелюдии, а затем полное произведение. Услышав мелодию, дети отреагировали однозначно: «непонятная», «однообразная», «невыразительная». Им было предложено представить, что это не музыкальное произведение, а произведение изобразительного искусства. Весь класс единодушно решил, что это пейзаж. Сами дети были не композиторами, а художниками, которые рисовали прелюдию Ф. Шопена. Когда звучала только мелодия, все (один ученик рисовал прямо по нотам кисточкой на доске) нарисовали линию с еле заметными плавными изгибами. Эта самая мелодия была сыграна мной с разнообразным гармоническим сопровождением в разных тональностях. Дети сошлись во мнениях, что эта мелодия вполне могла звучать во всех вариантах. И только потом мы послушали эту мелодию так, как ее услышал Ф. Шопен, с его щемящей гармонией, построенной на интонациях «вздоха». И тогда дети сами пришли к выводу, что гармония – это скорее всего краски, которые использовал бы художник, рисуя картину под названием «прелюдия».

Соотношение музыкального искусства с живописью или же живописность слова, звучащие краски, музыкальность слова… все это интонация искусства, которая позволяет глубже постичь смысл музыкального произведения, адекватно оценить музыкальное содержание. Весь этот процесс – пример «критического мышления», которое так необходимо современному человеку.

Способность формировать адекватный эмоциональный отклик присуща не только школьникам, но и дошкольникам. Процесс постижения смысловой музыкальной интонации явился основой моей программы «Волшебство звука» (для детей 1,5-3-х лет), которая основана на синестезийном (межчувственном) воспитании. Результаты, которые мы получили, занимаясь по этой программе, превзошли все наши ожидания. К 5-6 годам дети освоили все средства музыкальной выразительности, умеют отличать на слух интервалы, лады, звукоряды (включая семиступенные) и т.д. Все это, конечно, не стало самоцелью. С помощью чувствования эмоционального смысла этих элементов (по существу «букв», «слогов», «слов» музыкального языка) они очень точно «схватывают» и интерпретируют образ звучащего произведения. Они никогда не скажут, что увертюра из оперы «Руслан и Людмила» – это музыка из мультфильма «Незнайка на луне», что 5 симфония Л.В. Бетховена – это прыгающие воробьи или «Ave Maria» Ф. Шуберта – это танец елочек (как предлагает известная программа музыкального развития дошкольников). Они – настоящие, сложившиеся ценители искусства.

Есть такая особенность у людей – переносить освоенную модель, методику в одной области знаний в другие сферы своей жизни. Так происходит чтение нотного текста (по аналогии с чтением вербального текста), так известный хирург, прослушивающий музыку В.А. Моцарта перед сложной операцией, получает определенный эмоциональный, интеллектуальный настрой, особую сосредоточенность. Неслучайно А.А. Фарбштейн говорит о формировании «логического чувства», В.Д. Днепропетров о «звучащем мироощущении» ребенка, отражая механизм того самого допонятийного, образного мышления, инсайт, которые предшествуют всем открытиям и изобретениям.

Я вовсе не призываю сделать музыку и ИЗО главными предметами в школе, ввести ЕГЭ или придумать форму контроля этого самого образного мышления. Это смешно и не имеет смысла. Но научить детей понимать мир как произведение искусства, помочь им сформировать «логическое чувство», художественно-творческое (созидательное) восприятие мира – это тот самый путь в большой мир, который будет вести наших детей и сделает их жизнь яркой, насыщенной, продуктивной, успешной, осознанной.

Литература

1. Дашкевич В. Теория интонации. М., 1986-1993.

2. Иванова О.Ю. роль музыкального театра в становлении подрастающей личности. Автореф. Дис. Конд. Иск. Челябинск, 1999.

3. Кен Робинсон. Новый взгляд на систему образования//http://www.youtube.com/watch?v=1G3Kyu_UbjQ

4. Ковшарь И.Ф. Массовые музыкальные представления нового времени: история и типология. Дис. В виде научного доклада. М., 1999.

5. Козин А.А. Типы восприятия музыкальной культуры.

6. Маслова Л.П. Педагогика искусства. Теория и практика. Новосибирск, 2000.

7. Портнов Г. ответственность перед будущим//Музыка детям. Вып. 4. Л., 1981.

8. Суворова Е. Психология искусства на развивающем уроке. М., 2002.