Внедрение интерактивных форм обучения – одно из важнейших направлений в современном образовательном процессе.

Понятие «интерактивный» происходит от английского «interact» («inter» – «взаимный», «act» – «действовать»). Интерактивное обучение – это специальная форма организации познавательной деятельности, это способ познания, основанный на диалоговых формах взаимодействия участников образовательного процесса; обучение, погруженное в общение, в ходе которого у обучающихся формируются навыки совместной деятельности. Это метод, при котором «все обучают каждого и каждый обучает всех» (по В.С. Дьяченко).

Об интерактивных методах обучения, их особенностях, результатах и эффективности применения мы поговорили с Калининой Екатериной Игоревной, учителем английского языка МАОУ «Лицей № 9» г. Новосибирска, кандидатом филологических наук, победителем городского и областного конкурсов профессионального мастерства «Учитель года» в 2016 году, лауреат Всероссийского конкурса «Учитель года России-2016».

Екатерина Игоревна окончила Кузбасскую государственную педагогическую академию, работала переводчиком, спортивным журналистом, защитила кандидатскую диссертацию. Но выбрала профессию учителя, потому что считает, что «Работа в школе – это уникальная возможность помогать развиваться другим, развиваясь самому». Екатерина Игоревна награждена Почётной грамотой администрации г. Новокузнецка за победу в муниципальном этапе конкурса «Педагогические таланты Кузбасса – 2010», Почётной грамотой мэрии города Новосибирска за победу в XXV городском конкурсе профессионального мастерства «Учитель года», Дипломом Министерства образования, науки и инновационной политики Новосибирской области за победу в XXIII областном конкурсе «Учитель года – 2016».

– Внедрение ФГОС актуализировало значимость применения интерактивных методов в процессе обучения. Что такое интерактивное обучение? Это новое понятие или учителя использовали интерактивные методы и ранее, до введения ФГОС? Каковы основные правила организации интерактивного обучения?

– Внедрение федеральных государственных образовательных стандартов, действительно, актуализировало значимость применения интерактивных методов, но это вовсе не означает, что их не применяли до этого или что их применение связано исключительно с ФГОС. Основная суть интерактивного обучения состоит в активном взаимодействии во время урока всех участников образовательного процесса, т.е. всех детей и учителя. Я думаю, что многие педагоги понимали еще до внедрения ФГОСов, что так и должно происходить обучение, когда все находятся во взаимодействии и в активной деятельности. ФГОС просто расставил определенные акценты, выдвинув системно-деятельностный подход на первый план, когда мы начали думать, а как сделать так, чтобы включить всех в деятельность. Это несколько сложнее, чем провести традиционный урок, когда учитель просто читает лекцию, например, поскольку в деятельностном, в интерактивном подходе никогда невозможно на 100% продумать и предугадать, в какую сторону пойдет во время урока образовательный процесс. Поэтому существуют правила организации интерактивного обучения, что обязывает учителей по-другому вести урок и по-другому к нему готовиться. Например, основным из принципов организации интерактивного обучения является взаимное доверие, когда со стороны учителя не может быть никакого давления – «как учитель сказал, так и должно быть», а идет взаимообучение и взаимодействие. Учитель должен быть хорошо готов к смене этих ролей, мы давно уже говорим о субъект-субъектном взаимодействии в образовании, но насколько такой тип взаимодействия является реальностью, судить сложно.

Кроме того, педагог должен быть мобильным во время урока, готовым к разным изменениям. Например, системно-деятельностный подход, в котором применяется интерактивное обучение, предполагает, что проект по узнаванию нового материала выстраивается совместно с учащимися. Иногда невозможно предугадать, какой проект они предложат. Учитель должен быть готов, что на уроке будет реализовываться то, что предлагают дети, а не то, что предложил учитель. Роль учителя заключается не в том, чтобы все структурировать и предоставить в готовом виде, а в том, чтобы максимально раскрыть способности учащихся, в том числе и предоставив им возможность приобрести какие-то знания самим, подтолкнуть их к целенаправленной деятельности.

Интерактивное обучение – это не столько приобретение знаний, сколько закрепление и превращение знаний в практику, в умения, в компетенции. Почему интерактивный подход и интерактивное обучение в наши дни привлекают так много внимания? Потому что эта тема связана с компетентностным обучением. В реальном мире, например, ребенку редко приходится прочитать учебник и написать конспект, мы мало сталкиваемся с такими задачами в реальной жизни. Но у нас есть много ситуаций коммуникативных, где мы должны с кем-то договориться, узнать какую-то информацию, как-то ее применить. Моделирование подобных ситуаций реального взаимодействия на уроках способствует превращению знаний в компетенции. Давно говорится, что проблемой российской школы является то, что у нас много дается знаний, но, к сожалению, наши дети не всегда эти знания умеют применить на практике. Мы сейчас пытаемся это изменить.

– Какие интерактивные методы в настоящее время считаются наиболее востребованными и эффективными?

– Есть очень много интерактивных методов. В последнее время на различных семинарах, мастер-классах много говорят о методе кейсов или кейс-стади. «Кейс» в переводе с английского означает случай, который подробно разбирается не учителем, а учениками. Учитель готовит материалы перед уроком, ставит задачу, которая требует детального изучения этих материалов, исследования и принятия на основе этого расследования какого-то решения. Метод кейсов пришел в образование из бизнес-среды. Очевидно, что невозможно учить бизнесменов просто говоря им, как надо делать, пока они сами не столкнутся с какой-то ситуацией и не попытаются найти из нее выход. Этот метод хорошо применяется на естественно-научных предметах.

Что касается уроков английского языка, то уже много лет в нашей стране используется коммуникативный подход, с середины XX века эта методика является активной. Широко применяется на уроке ролевая игра. Это тоже интерактивный метод, живое взаимодействие, когда дети получают определенные роли, определенную ситуацию. Подготовка к ролевой игре – это актуализация знаний детей, когда они начинают анализировать, что нужно, чтобы с этой ролью успешно справиться, какие им нужны для этого слова, структуры. Таким образом, через личностное приятие задачи и происходит приращение, личностный рост ученика в плане предмета.

К интерактивным методам относятся также проблемные лекции и дискуссии. Я думаю, эти методы очень широко применяются на уроках обществознания, истории, литературы, когда события показываются с разных сторон, когда разыгрываются определенные ситуации, например, совершается суд над исторической личностью или литературным героем.

– С какими трудностями сталкиваются учителя при применении интерактивных методов? Возникали ли сложности у Вас?

– Интерактивные методы применять сложнее, чем традиционные. Это требует большой подготовки от учителя. Интерактивные методы более личностно-ориентированы. Когда ты думаешь над тем, как подготовить интерактивный урок, нужно четко представлять перед глазами картину класса, тех детей, которые придут, чтобы каждому ребенку можно было в этом уроке найти место, чтобы он смог себя проявить.

Традиционное обучение не столько на это направлено. Мы решаем примеры по учебнику, делаем упражнения, нам важно, чтобы каждый ученик усвоил материал, но мы так детально про каждого ребенка не думаем. А при подготовке интерактивного урока мы тщательно все продумываем: как обеспечить развитие сильных учеников, как сделать, чтобы получили знания более слабые учащиеся. Это требует большого количества времени – и это главная трудность.

Еще одна проблема на сегодняшний день – это отсутствие большого опыта в этом деле. Нам нужно еще нарабатывать этот опыт. Когда учитель начинает простраивать образы ближайших уроков, продумывать, как можно задействовать всех учеников, объяснять себе целесообразность осуществления того или иного действия, метода, приёма, он спустя какое-то время начинает быстро находить правильные педагогические решения. Необходимо постоянно находиться в процессе осмысливания реальной ситуации и не искать готовых решений.

Я практикую разыгрывание различных коммуникативных ситуаций. Например, урок-экскурсия, когда мы изучаем тему, связанную с живописью, с искусством. Почему бы не превратить класс в музейный зал: не расставить картины, не подвинуть парты, чтобы изменить пространство? Вот она интеракция, когда дети начинают друг с другом взаимодействовать, друг к другу подходить и вести себя как в реальной жизни, в реальной коммуникативной ситуации. И это потребность нашего сегодняшнего времени – менять образование, ведь меняется мир, меняются дети. Несмотря на то, что сегодня часто слышны призывы о необходимости возвращения советской школы, советской системы образования, мы не должны забывать, что изменилась сама среда, в которой наше образование существует, изменились люди. Поэтому просто взять и вернуться – не получится. Дети стали более активными, более свободными, им сложно усидеть на месте даже 40 минут, поэтому мы постоянно применяем новые формы взаимодействия, которые призваны их активизировать, сработать на возникновение у них мотивации. Сейчас, когда дети видят, как легко получить информацию в интернете, сидя дома за компьютером, мы должны на уроке подготовить для них интересные формы работы, чтобы заинтересовать, показать, что существует ещё и реальный мир, и он – гораздо богаче и интереснее виртуального.

– Как Вы полагаете, каким станет школьное образование в будущем?

–Я думаю, что образование в будущем будет становиться все более и более интерактивным, а роль учителя все больше будет сводиться к тому, чтобы этот процесс взаимодействия школьников направлять, создавать условия для их инициативы, взаимодействовать вместе с ними и на каждом уроке позволять расти не только им, но и самому педагогу.

– В прошлом году Вы стали победителем городского и областного этапов конкурса «Учитель года». Что изменилось в профессиональной жизни после победы в конкурсе? Сам титул «Учитель года» к чему-то обязывает? Поменялось ли отношение коллег, учеников, родителей? Кем видите себя в будущем? Завучем, директором школы?

– Когда участвуешь в конкурсах, находишься в самом процессе, очень сложно отрефлексировать и осознать: растешь ты как профессионал или нет, поскольку конкурсы проходят в сжатые сроки, в течение недели-двух, на этом отрезке времени сложно себе ответить на этот вопрос. Но когда проходит какое-то время и можно посмотреть на себя со стороны, сравнить с тем, какой ты сейчас, тогда разница становится очевидной. В профессиональной жизни, после победы в конкурсе, несколько изменилось мое отношение к самому образовательному процессу. Когда участвуешь в конкурсе, очень многое переосмысливаешь, особенно когда готовишься к открытому уроку и методическому семинару, ведь ты выходишь выступать перед уважаемой аудиторией, перед людьми, которым надо доказать, что ты делаешь все правильно, защитить свою позицию. Конечно, начинаешь ее осмысливать. Эта привычка осмысливать мне очень пригодилась. Я заметила, что после участия в конкурсе, я стала наиболее тщательно думать над тем, что и зачем я делаю, что и зачем делают у меня учащиеся на уроке. Я стала больше ориентироваться на них. Этому тоже научил меня конкурс – больше обращать внимания на то, чем классы отличаются друг от друга, как сделать так, чтобы урок был интересен разным классам, чтобы провести его не одинаково, а чтобы сделать дифференцированным и индивидуальным.

Здесь можно говорить о том, к чему обязывает титул «Учитель года», потому что и ученики, и коллеги, и родители об этом титуле знают. Поэтому приходится соответствовать, уже практически нельзя позволить себе где-то ошибиться, во всём надо быть примером профессионализма и ответственности. Значит, надо каждый раз доказывать, что статус победителя заслужен. Некоторые думают, что можно получить статус «Учитель года» и расслабиться, мне кажется, наоборот, после победы надо работать с удвоенной силой, с удвоенной мотивацией.

Я не могу сказать, что ко мне изменилось отношение коллег, учеников и родителей. Ученики сопереживали мне во время конкурса, они видели, как я готовилась, видели, какие эмоции у меня были, удивительно, многие до сих пор помнят какие-то детали про конкурс, про других участников, кому сколько поставили баллов. Главное – конкурс позволил мне почувствовать себя увереннее. Я не так давно работаю в этом коллективе, в Новосибирске – городе, о высоком уровне образования в котором известно далеко за его пределами. У меня была очень чёткая мотивация: показать, что я умею, и посмотреть, а насколько то, что я умею, соответствует современному образовательному пространству одного из крупнейших городов России.

Многие победители конкурса «Учитель года» прошлых лет продолжают работать в школах, но уже не в статусе учителя, а заместителями директоров, директорами, и я тоже начала задумываться об этом. До конкурса я не чувствовала в себе сил для того, чтобы исполнять эти роли. А теперь считаю, что это будет логичным продолжением моей карьеры. Конечно, на сегодняшний момент я еще не вижу себя директором школы, но думаю, что на должность заместителя директора я уже могу претендовать и через год-два, надеюсь, у меня это получится.

– На Всероссийском этапе конкурса Вы приняли участие во встрече с Президентом РФ В. В. Путиным. Поделитесь своими впечатлениями о встрече. Какие вопросы удалось обсудить с президентом?

– Встреча с президентом была своеобразным подарком лауреатам конкурса. Мы остались еще на несколько дней в Москве для того, чтобы произошла эта встреча. Нам повезло, поскольку мы встречались с Владимиром Владимировичем Путиным в Кремле. Мне очень часто задают вопрос по поводу встречи с президентом и ждут от меня эмоций, что все было великолепно, здорово, волнительно. Может быть, это так и было бы, если бы встреча состоялась не в конце конкурсного марафона, когда мы все были уставшими из-за испытаний, бессонных ночей. Поэтому мы приехали в Кремль на встречу с Владимиром Путиным в несколько расслабленном состоянии. Нам сказали, что не надо готовить специальных вопросов, разговор пойдет в произвольной форме, президент просто хочет открыто поговорить с учителями, задать свои вопросы. Единственное, нас попросили быть искренними, а вот указаний, что что-то нельзя спрашивать или говорить, не было. Президент первый взял слово и его первый вопрос касался зарплаты. Владимир Владимирович сам захотел узнать, сколько зарабатывают лучшие учителя России. Потом я читала репортажи об этой встрече, где многие ругали учителей за то, что у них была возможность сообщить президенту, как мало учителям платят, что в образовании есть проблемы, а они этим не воспользовались. Я хочу сказать, что все вопросы, которые касались области образования, мы имели возможность задать министру образования до встречи с Путиным. Поэтому задавать наши отраслевые вопросы и поднимать проблемы при президенте уже не имело смысла. На встрече же каждый говорил о том, что волнует его больше всего. Я, например, говорила о профессиональном стандарте педагога, который собираются внедрить в ближайшее время. Говорила о том, что с нас будут требовать очень многое, к чему мы пока не готовы, чему нас не учили. Профессиональный стандарт подразумевает наличие специальных знаний и умений, с которыми мы на сегодняшний день еще не сталкивались. В современном педагоге хотят видеть мультифункциональный аппарат, устройство, которое умеет делать все. На мой взгляд, это тоже опасно. Когда от человека хотят, чтобы он умел делать все, в итоге все может закончиться тем, что хорошо он не будет уметь делать ничего. Если говорят, что педагог должен уметь работать и с одаренными детьми, и с детьми с особыми потребностями, и преподавать свой предмет для тех, для кого русский язык не является родным – это все сложно совместить в одном человеке и делать это хорошо. Раньше всегда существовали и до сих пор существуют центры работы с одаренными детьми, специализированные школы. Получается, что мы должны функционал всех этих образовательных учреждений взять на себя и исполнить. Мне пока сложно представить, как это можно сделать и мне хотелось бы, чтобы нас успокоили и научили, как с этим со всем справиться.

– В этом году Вы в составе большого жюри городского конкурса «Учитель года». Будете строгим судьей? Что пожелаете сегодняшним конкурсантам?

– Да, я вошла в состав большого жюри городского конкурса «Учитель года», была на открытии и немного с завистью смотрела на участников конкурса этого года. Победители прошлых лет обычно говорят: «Да, мы помним, как мы сами волновались». Я не столько помню, как я волновалась, сколько помню, как мне хотелось быстрее дать урок, быстрее поучаствовать во всех заданиях, ко всему подготовиться. А теперь я с завистью на них смотрю, им еще это все предстоит пройти. Это огромный опыт, и это здорово! Как члену жюри, мне будет интересно наблюдать за тем, как участники будут проходить все испытания. Я, наверняка, буду вспоминать себя и проецировать происходящее на себя, как бы с этой ситуацией справилась я, если бы оказалась на их месте. Поэтому конкурсантам я желаю много сил, ведь конкурс их сильно отнимает. А еще мне хотелось бы пожелать конкурсантам «поймать» конкурсное настроение непрерывного и динамичного профессионального роста и не потерять его после конкурса. Я думаю, что во время соревнований конкурсанты получат много эмоций и новых знаний, хочется, чтобы, вспоминая о конкурсе «Учитель года», участники улыбались и ни в коем случае не злились, не накапливали обиды, что что-то где-то не получилось, а сумели бы опыт участия в конкурсе использовать с пользой для себя, своих коллег и своих учеников.