Система начального обучения на территории Западной Сибири и, в частности, Томской губ., её реформирование в конце XIX – начале XX в. плодотворно изучались рядом исследователей. Следует отметить недавно изданный комплексный труд К. Е. Зверевой и В. А. Зверева, характеризующий состояние сельского начального образования в регионе [4]. В работах М.П. Войтеховской [1], О.А. Голиковой [2] рассмотрены функционирование ключевых правительственных органов, действия учреждений Западно-Сибирского учебного округа, губернского и городского уровней власти. Данная статья посвящена исследованию потребностей в сфере народного образования на уездном и волостном уровнях. Задачи статьи – выяснить проблемы, с которыми сталкивались сельские училища; обозначить меры, предлагаемые уездными и волостными структурами для улучшения ситуации; показать, какими виделись цели и задачи народного образования. Для разрешения указанных задач автором проанализированы архивные материалы – журналы уездных распорядительных комитетов за 1914 г.

В феврале – марте 1914 г. проходила работа Бийского уездного распорядительного комитета, на заседаниях в числе прочих вопросов обсуждался проект губернской земской приходно-расходной сметы на трехлетие 1915–1917 гг. Каждая из расходных статей была рассмотрена особой комиссией, созданной в рамках комитета. В частности, смета расходов на народное образование, составленная директором народных училищ Томской губ., обсуждалась комиссией под руководством крестьянского начальника 2-го участка Строльмана. В качестве рабочих материалов были использованы протоколы участковых совещаний, проведенных в уезде, в работе которых участвовали волостные старшины и писари под руководством крестьянских начальников. Решения участковых совещаний отражали неотложную потребность в деле народного образования – «поднятие начальной… школы в качественном отношении». А именно, стремление к тому, чтобы учащиеся получали такой объем знаний, который мог быть для них «лишним шансом для победы в их жизненной борьбе», средством для дальнейшего культурного развития [3, л. 47 об.].

Существующая система одноклассной школы с трехлетним обучением при одном учителе не давала прочных и качественных знаний. Отсюда, по мнению участников совещаний, происходила «холодность, переходящая в явную оппозицию», с которой крестьяне относились к школе уже после нескольких лет после открытия ее в данном селении. «Холодность» проявлялась в том, что только десятая часть поступающих в школу детей оставлялась родителями для прохождения полного курса. Также в том, что крестьяне неохотно выполняли повинности по содержанию школьного здания. При существующей ситуации большая часть учеников ходила на занятия только в период с начала зимы до ранней весны, даже в этот промежуток времени часто пропускала уроки по воле родителей. Выход из такого положения комиссия и участковые совещания видели во введении обязательного начального обучения, когда крестьяне не имели бы права удерживать своих детей от регулярного посещения школы. Но поскольку данная мера не находилась в компетенции губернской власти, предлагалось введение четырехлетнего курса с двумя учителями, поскольку одному организовать успешное обучение в четырех отделениях невозможно.

Далее комиссия высказалась за улучшение материального положения учителей сельских школ, для чего предлагалось установить годовой оклад жалования не ниже 500 р. Констатировалось, что существовавший оклад в 350 р. явно недостаточен при «прогрессирующей дороговизне жизненных продуктов» для того, чтобы обеспечить «интеллигентному человеку, особенно семейному, удовлетворение даже первых насущных потребностей» [3, л. 48]. Тем более, учитель не мог заботиться о «собственном… культурном развитии и самообразовании». Но, самое главное, высокое жалование позволило бы сохранить «на службе народного образования более способных и энергичных, а потому наиболее желательных лиц». Кроме повышения жалования, было высказано предложение о включении в земскую смету расходов на поощрение особо усердных педагогов [3, л. 50].

Вообще, для разрешения кадрового вопроса комиссией предлагалось возбудить ходатайство перед вышестоящими инстанциями об открытии в  Бийске учительской семинарии, причем городские власти соглашались предоставить земельный участок [3, л. 51]. Было указано, что если Министерство народного просвещения (МНП) не сочтет возможным «принять все расходы по открытию и содержанию семинарии на казенный счет», сделать это за счет земских сумм [3, л. 51 об.].

Комиссия распорядительного комитета большое внимание уделила вопросу о создании новых учебных заведений. В докладе председателя комиссии указывалось, что МНП «часто выдаются, по крайней мере, выдавались до последнего времени» сельским обществам пособия на постройку школьных зданий. Ввиду этого, общества ходатайствовали об открытии у них именно этих училищ, несмотря на то, что приходилось по нескольку лет ждать своей очереди на получение средств. Созданный в 1909 г. Школьно-строительный фонд им. Преобразователя России императора Петра Великого также выдавал ссуды на постройку зданий [5, с. 119]. Однако, по словам докладчика, выдача пособий из указанного фонда также была сопряжена с долгим ожиданием очереди [3, л. 49]. Святейший Синод выдавал «довольно щедрые пособия», но только тем, кто желал открыть церковноприходские школы. Несмотря на то, что «население отдает… предпочтение школам земским и министерским как школам более совершенного типа», из-за расходов по устройству зданий сельские общества иногда склонялись к открытию церковноприходских училищ, чтобы иметь хоть какое-то учебное заведение [3, л. 49 – 49 об.].

На этом фоне комиссией было высказано пожелание о выделении ассигнаций из земских сумм на выдачу пособий сельским обществам, пожелавшим построить в селе школу, по примеру «земских губерний» Европейской России. В течение трехлетия планировалось ежегодно открывать в губернии по 50 земских училищ в год, для чего предполагалось выделять в среднем по 500 р. в виде вышеуказанных пособий. Окончательно сумма определялась бы экономическим положением конкретного сельского общества [3, л. 49].

Обсуждался вопрос о выделении средств на учебные пособия. Запланированные сметой суммы в 60 р. ежегодно на каждое существующее и по 80 р. на вновь открываемое училище были признаны недостаточными. Сославшись на информацию о суммах в 100 р., выделяемых на аналогичные нужды в системе учебных заведений МНП (этих денег едва хватало на самое необходимое), комиссия признала возможным отпускать также по 100 р. в год на каждую школу [3, л. 49].

По поставленному в проекте сметы вопросу о целесообразности обращения в денежную форму натуральных повинностей по содержанию училищ сельскими обществами комиссия признала, что это не только желательно, но необходимо [3, л. 51].

В заключение комиссия констатировала: хотя предложенные поправки и дополнения к смете расходов на народное образование приведут к ее увеличению, эта мера необходима для обеспечения условий, при которых начальная школа даст крестьянину «грамотность в той степени, которая необходима ему для его хозяйственного и духовного развития». К тому же другие мероприятия – по врачебной, ветеринарной, сельскохозяйственной, кустарно-промысловой помощи населению, запланированные земской сметой, могут возыметь действие только при достаточном уровне грамотности [3, л. 51 об.].

Более практичные пожелания высказывались на заседании Змеиногорского распорядительного комитета в марте 1914 г., рассматривавшего во многом аналогичные вопросы [3, л. 84 об.].

Таким образом, насущные потребности в сфере народного образования, как они виделись в Томской губ. на уездном и волостном уровнях, были обширными. Главным запросом общества, артикулированным в протоколах участковых совещаний, было улучшение качества начального образования. Поскольку введение обязательного начального обучения выходило за рамки компетенций не только уездной, но и губернской власти, рассматривались альтернативные варианты реорганизации школьной системы. По мнению членов распорядительного комитета, необходимо было расширить штат учителей и увеличить продолжительность периода обучения. Требовалось повысить жалование учителям, поощрять особо выдающихся из них, тем самым удерживая их в сельской местности. Высказывались настойчивые просьбы об открытии учительских семинарий, увеличении средств на учебные пособия. Большой резонанс вызвал вопрос об открытии новых училищ. Сельские общества нуждались в кредитах на постройку школьных зданий, поэтому было предложено выдавать их из губернских земских сборов; данная мера виделась почти единственной в плане расширения школьной сети. Распорядительные комитеты единодушно выступали за переход к денежной форме повинности по содержанию училищ сельскими обществами. Следует отметить, что некоторые предложения участковых совещаний не утверждались распорядительным комитетом ввиду отсутствия нужной информации для составления сметы или слишком больших планируемых затрат.

В целом распорядительные комитеты выказывали уверенность в том, что увеличение смет на начальное образование обеспечит приемлемый уровень грамотности и позволит интегрировать ее с другими сферами жизни крестьянства.

Список литературы

1. Войтеховская М. П. Развитие начального образования в Западно-Сибирском учебном округе в связи с планами введения всеобщего обучения // Вестник Томского государственного университета. Сер. «История». 2011. № 4 (16). С. 134–140.
2. Голикова О. А. Управление начальными народными училищами Томской губ. во второй половине XIX – начале XX в. // Известия Алтайского государственного университета. 2011. № 4. С. 70–73.
3. Государственный архив Алтайского края. Ф. 65. Оп. 1. Д. 244.
4. Зверева К. Е., Зверев В. А. Как Сибирь училась читать: школа, грамотность и книга в русской деревне конца XIX – начала XX в. Новосибирск: НГПУ, 2013. 237 с.
5. Старичкова И. А. Проблема финансирования школьного образования в Тихвинском провинциальном уезде Новгородской губ. (середина ХІХ – начало ХХ в.) // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина. 2010. № 4. С. 117–123.