Соглашаясь с утверждением, что «[4, c. 13]–– Я мобилизовала материалы дневниковых записей и воспоминаний, личных фондах музея Железнодорожного района г. Новосибирска. Одни тексты написаны в 1940-е, другие гг.

В музее хранится фронтовой дневник времен Великой Отечественной войны Галины Николаевны Гололобовой. Г. Н. Гололобова вела дневник, когда находилась в действующей армии, в 1942–1945 гг. В первой записи Галина Николаевна написала: «17 июля 1942 года. Юрга – лагерь. Первый день моей жизни в армии. Нахожусь в новой обстановке. Для меня началась новая жизнь» [7, л. 6.]. Описывая фронтовые будни, свою «новую жизнь», она упомянула о приезде фронтовой агитбригады. 8 июня 1943 г. Галина Николаевна записала в дневнике: «Прибыли к нам долгожданные гости Иван Иванович Маланин, Борисов, Адашевский. Эти три артиста – любимцы Сибири. Каждую пятницу они передавали художественную передачу “Огонь по врагу” в ролях: Иван Шмельков, Кузьма Ветерков в сопровождении баяниста И. И. Маланина. Ох, и дали они жизни! Слушали их как самых близких, родных нам. Многое они нам рассказали о родной Сибири, о лучших людях (здесь и далее курсив мой. – Л. К.) [7, л. 34 об.]. Осенью 1943 г. Г. Н. Гололобова получила отпуск домой. 21 сентября, приехав на железнодорожную станцию Новосибирск-Главный, она записала в дневнике слова песни о Новосибирске:

«Каждый город сердцу близок

В дорогой моей стране,

Но родней Новосибирска

Для меня на свете нет.

Город милый, мой любимый,

Ты всегда, везде со мной,

Ведь с тобой вдвоем росли мы

И вдвоем пошли на бой.

Припев:

Когда промчатся грозы,

Мы вечером прекрасным

С победою вернемся в милый дом,

Проспектом Комсомольским,

Родным проспектом Красным

По городу любимому пройдем.

Здесь мальчишкой черноглазым

Я купался на Оби

И с девчонкой синеглазой

По садам бродить любил.

Милый город, сад зеленый,

Золотой песок обской.

Я, в сраженьях закаленный,

Прохожу везде с тобой

Припев.

Каждый сквер и каждый домик,

Это – родина моя!

В дальних селах незнакомых

За тебя сражаюсь я.

Пусть шумят твои аллеи

Серебристою листвой,

Нет нигде тебя милее,

Мой красавец, город мой!

Припев» [7, л. 47].

Замечу, что в дневнике часто записывались тексты стихов и песен. Для Г. Н. Гололобовой «малая Родина» – это Сибирь и город Новосибирск. Хотя о последнем Галина Николаевна говорит чужими словами, но они для нее определенно важны, и ключевое слово в описании малой Родины – «родная».

Это же определение «малой Родины» – «родная» – использует Федор Григорьевич Левин. В 1957 г. Ф. Г. Левин в воспоминаниях писал: «А как изменился облик родной Сибири, на ее земле выросли заводы-гиганты, новые города, крупные богатые совхозы и колхозы» [6, л. 3.].

Родная Сибирь в цитируемых текстах предстает меняющейся, устремленной в светлое будущее. Ее сыновья и дочери готовы ее защищать. Воспоминания, которые были написаны в 2000-е гг., имеют другую тональность: их авторы описывают раскулачивание и то, как трагические события коснулись их семьи.

Анна Васильевна Лобецкая свои воспоминания начала стихами:

«Вспоминаю голодное детство,

Стужу зимнюю в ветхой избе,

Как забрали “большое наследство”:

Две коровы и лошади две.

С револьверами ночью пришли,

И под дулами властных стволов

Неизвестно куда повезли

Пятилетних, трехлетних “народа врагов”» [5, л. 1].

Сибирская земля вспоминается, как пишет А. В. Лобецкая, «с болью в сердце и только» [5, л. 1]. Сибирь для нее – место скорби. Понятие скорби используется для описания самоидентификации региона и в воспоминаниях Людмилы Ивановны Лютынской: «Настала черная полоса в истории нашей страны – раскулачивание. Весной 1930 г., когда на Оби открылось судоходство, кулаков с младшими детьми посадили на баржу. Высадили в томской тайге, приказали обустраиваться, рыть землянки: “Здесь вам жить!”» [3, л. 4]. Для Людмилы Ивановны Сибирь – место страданий ее мамы и бабушки. В то же время в ее воспоминаниях есть еще один сюжет, связанный с репрезентацией Сибири. Она описывает обстоятельства приезда в Сибирь Владислава Евгеньевича Лютынского – своего первого супруга. В. Е. Лютынский в 1959 г. с красным дипломом окончил Ленинградский топографический техникум и, имея свободное распределение, попросился на работу в Сибирь. Он говорил: «Очень хотелось узнать, что такое Сибирь». Выбор его поддержал отец, который считал, что в Сибири у сына будет больше возможностей для самореализации [3, л. 5].

Людмила Ивановна вспоминает, что она никогда не слышала, чтобы Владислав Евгеньевич сказал бы, что пожалел, что поехал в Сибирь. Сибирь ему очень нравилась своими просторами, величественной красотой, здесь у него появилось много друзей [3, л. 7]. Л. И. Лютынская тоже пишет о красоте сибирской природы. Особенно ее привлекали Алтай и его жители: «Когда мы работали на Алтае, то продукты питания покупали у местных жителей. Всё очень вкусное, добротное, чистое, и сами люди доброжелательные, аккуратные, чистенькие, и даже сама земля алтайская такая же чистенькая и красивая» [3, л. 8].

И всё же большую часть воспоминаний Л. И. Лютынской занимает сюжет, связанный с раскулачиванием. Ее текст подтверждает наблюдение, что «скорбящий абсолютно точно представляет себе объект утраты и отдает себе отчет в событиях, которые нанесли ему ущерб» [1]. Лютынская пишет о жизни своего дедушки Кузьмы Дмитриевича Крестьянникова до раскулачивания: «Кузьма взял в жены Анну (урож. Сульмину) из другой деревни, из семьи, где было девять дочерей, и была она восьмой. Семья небогатая, добропорядочная и работящая. Кузьма тоже получил небольшое наследство. Всё в их жизни складывалось удачно. Был построен пятистенок (дом), амбары, постройки для всякой живности, домашний скот. Рождаются первые сыновья. Кроме хлебопашества дед занялся поставкой дров на пароходы. В д. Ташара была пристань на берегу Оби» [3, л. 3]. Людмила Ивановна дальше с горечью написала: «Легко делить добро, нажитое трудом других. Собралась тройка активных бездельников, написали бумагу про эксплуататора Крестьянникова К. Д., Ташаринский райизбирком свершил суд» [3, л. 2].

Проанализировав эго-тексты, имеющиеся в музее Железнодорожного района, я обратила внимание на следующие моменты. Во-первых, авторы текстов представляют Сибирь трояко: а) как регион динамично развивающийся, устремленный в будущее; б) как место скорби и страданий; в) как край, предоставляющий возможности для самореализации. Во-вторых, в представленных репрезентациях Сибири фразеология, как и фразеология Родины в русской культуре [2, с.16], сосредоточена в области власти. В-третьих, говорение о Сибири неразрывно связано с говорением о сибиряках.

Библиографический список

1. Васильев А. Западные «места» – восточные «узлы» памяти: в поисках методов анализа культур воспоминания [Электронный ресурс] // НЛО. 2015. № 133. URL: http://www.nlobooks.ru/node/6323 (дата обращения: 19.10.2017).

2. Козлова Н. Н. Горизонты повседневности советской эпохи: голоса из хора. М.: Ин-т филос. РАН, 1996. 216 с.

3. Справочные материалы фамильного фонда Л. И. Лютынской /

4. Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры: опыт исследования. М.: Языки рус. культуры, 1997. 824 с.

5. Фамильный фонд А. В. Лобецкой //

6. Фамильный фонд Г. Н. Гололобовой // МИРЖР. КП ОФ-17/25.

7. Фронтовой дневник Г. Н. Гололобовой // МИРЖР. КП ОФ-1641.