Алкоголизм, наркомания, компьютерная зависимость… Эти и многие другие социальные болезни подстерегают подростков в современном мире. Порой родители с ужасом ожидают подросткового периода, опасаясь за будущее своих детей. Каков он современный подросток? Как уберечь ребенка от пороков общества? Кто виноват и что делать? Как найти выход из тупиковой ситуации, если пришла беда?

На эти и многие другие вопросы, касающиеся социальных проблем современного ребенка и путей их решения, отвечает Чепель Татьяна Леонидовна, кандидат психологических наук, профессор НГПУ, научный консультант ГБОУ НСО «Областной центр диагностики и консультирования», Почетный работник системы высшего профессионального образования РФ.

Ценность человека измеряется как на рынке

– Татьяна Леонидовна, какие, на Ваш взгляд, социальные проблемы детей в современном обществе являются самыми актуальными и наболевшими? Каковы причины их появления?

– Этим вопросом я интересуюсь уже несколько лет, потому что занимаюсь проблемами возрастной психологии и ежегодно наблюдаю изменения психологического облика детей. Дети стали в последнее время не хуже или лучше, чем раньше, а просто другими. Я обратилась ко многим научным исследованиям. Что же за этим стоит, какие объективные процессы?

Оказалось, что этой проблемой занимаются многие ученые. В частности, зарубежные психологи выделяют пять глобальных процессов в мире, которые создают своеобразную атмосферу взросления современного ребенка, резко меняя его ценностные установки, его отношение к миру.

Первое – это глобальный процесс маркетизации, власть рынка. Все имеет стоимость: что стоит много – хорошо, мало – плохо. Это правило распространяется повсеместно и пронизывает политические, экономические отношения, отношения в семье и в школе. Сегодня даже ребенок для учителя стоит прибавки к зарплате, если он отличник. Ценность человека начинает измеряться как на рынке. В этой атмосфере и растут дети.

Вторая проблема – проблема маргинализации, которая состоит в тотальной утрате людьми идентичности. Этот процесс идет во всем мире, и в России в том числе. Люди перестают ощущать принадлежность к какой-то социальной группе, ценности которой задают им траекторию взросления. Целому поколению уже стыдно признаться, что они русские. Двадцать лет нас убеждали в том, что история, политика, экономика, традиции в России плохие. За рубежом эта проблема тоже есть, но не так ярко выражена, как у нас.

Третий процесс – это мобилизация. Люди во всем мире мобилизованы друг против друга: нации против наций, страны против стран, муж против жены, подростки против родителей, учителя против детей и родителей – все против всех. Всегда были конфликты детей с учителями, но дети не стреляли в учителей. Всегда были конфликты учителей с родителями, но родители не поднимали руку на педагогов. И учителя тоже не были столь негативны в отношении родителей. Дети мобилизованы друг против друга. Бесконечно мы сталкиваемся с тем, что в школах получила распространение жестокая, изощренная травля одноклассников со съемками на мобильные телефоны, с распространением этих издевательств в социальных сетях.

Четвертое – это медикализация. Никогда мир не решал свои проблемы с помощью медикаментов так яро, как сегодня. В нашей стране неимоверно увеличилось количество аптек. А давайте послушаем рекламу: «У вашего ребенка плохая успеваемость – купите йодомарин. У вас плохие отношения с начальством – купите новопассит. Ваш мозг будет работать прекрасно, если вы купите танакан». То есть, не надо прилагать никаких собственных психологических усилий, не нужно разрешать в отношениях конфликты, а просто купить таблеточку и все получится. Врачи никогда раньше не прописывали детям столько таблеток с самого детства для решения тех же проблем – гиперактивности и т.д. Сегодня все стали лечить таблетками. В результате – ослабляется психологический иммунитет ребенка, и человека вообще. Это глобальный процесс. Дети тоже понимают, что когда у тебя плохая успеваемость, мама купит йодомарин, а когда поссоришься с одноклассниками, то новопассит.

И последний процесс – милитаризация. Это разрешение конфликта с помощью военной силы, применения оружия на уровне стран, наций, гражданских войн. Оружие применяется и в школах (бита, травматический пистолет). Когда народный артист стреляет в прохожего, это дает сигнал для молодого поколения, что это нормально. Даже в Думе бывают драки. Мы не замечаем, как духовно-нравственная атмосфера влияет на наших детей, и они становятся другими.

Еще одно интересное исследование выполнено уже в России, в Институте социологии детства. В чем наша специфика? Это доминирование тревожно-негативных настроений среди взрослых и детей, потому что существует неуверенность в завтрашнем дне, будущее видится туманно.

Это ценностный вакуум, когда взрослое поколение утратило ценности, за которые можно держаться и ради которых стоит жить. Дети видят и чувствуют, что взрослые не о ценностях говорят, а о ценах. Такова особенность нашего общества.

Стоит отметить резкое, быстрое по времени социально-экономическое расслоение общества. Во всех странах есть люди богатые и бедные. Но такого расслоения, как в России и за такой короткий срок, трудно где-то найти. А дети это переживают на уровне отношений. В одном классе есть школьники, у которых один доход в семье, и есть другие дети, семья которых менее обеспечена. Они не принимают это как справедливость. В результате этих трех сугубо отечественных процессов, реакция детей и их развитие происходят своеобразным путем. Главное – современные дети не хотят взрослеть. Им не хочется становиться взрослыми, нести такую ношу на своих плечах, им лучше оставаться в детстве. Это ведет к инфантилизации в поступках, мыслях, ценностях. Это благоприятная почва для прорастания подростковой субкультуры, сектанства, национализма.

Добавим сюда особый процесс – дети, родившиеся с мышкой в руках. Исследования показывают, что компьютер многое принес в наш мир. Взрослые люди используют его как оптимальный инструмент для решения жизненных, профессиональных задач. А дети, с их незрелым мозгом, психикой получают массу зависимостей, уходят в виртуальный мир, который им кажется более интересным, безопасным, многообразным, многоцветным, чем реальный мир. Им на уроке скучно, и они играют с айпадами. Если не играют буквально, то делают это в уме и ждут, когда смогут уйти в тот виртуальный мир. Выстраивать отношения в виртуальном мире тоже намного проще – можно придумать о себе совсем другую версию, можно вступить в отношения, которые не требуют от тебя поступков, а только выдумок. Этот виртуальный мир становится реальнее, чем действительность. С помощью экранных вещей дети упражняют и развивают определенные зоны мозга, в результате, другие зоны мозга страдают. Сегодня у детей, которые больше трех-четырех часов в день проводят за экраном (телефон, компьютер, телевизор и т.д.), наблюдается масса изменений в психике, которые отражаются в учебном процессе: рассеянное внимание, страдают графомоторные навыки, речь, оперативная память. Дети не знают, как с этим справиться и приобретают вторичные психологические проблемы.

Вот основные социальные проблемы, которые наблюдаются в современном обществе.

Есть еще более интересное исследование о психологических изменениях в российском обществе за последние 30 лет. Дается срез: 1981, 1991, 2001 и 2011 годы. В российском обществе в поведении взрослых, а значит подростков и детей, становятся доминирующими такие качества, как честолюбие, конкурентность, тщеславие, амбициозность. Зато резко «падают» по значимости скромность, милосердие, доброта, открытость, отзывчивость. Мы все это называем социальной атмосферой взросления или социальной ситуацией развития. Эта ситуация развития приводит к тому, что дети принимают другие модели поведения.

Радость, границы и контроль

– Вы уже отметили одну из важных социальных проблем – дети и социальные сети, дети и игровая компьютерная зависимость. Одни родители радуются тому, что их ребенок «не шляется с кем попало», а сидит себе спокойно дома возле компьютера и бесконечно смотрит в экран монитора. Другие родители пытаются бороться, но в какой-то момент «опускают руки». Существует ли выход? Можно ли помочь ребенку справиться с этой зависимостью или это уже неизлечимая болезнь?

– Я не привыкла быть пессимистом в отношении развития и воспитания детей, всегда внушала родителям, что со всем можно справиться, но что касается этой проблемы, пока могу сказать следующее: нет таких врачей, которые помогут! Нет таких психологов, которые гарантируют излечение, если зависимость истинная. Но это не значит, что нужно опускать руки, у каждого ребенка своя степень зависимости. Но надеяться на стопроцентное излечение нельзя. Могу дать некоторые советы.

Нужно, чтобы компьютерная зависимость стала предметом осмысления. Просто запретами ничего не сделаешь. В отличие от химической зависимости, здесь привыкание происходит на органическом уровне, сразу реагирует мозг. Ребенок упражняет одни и те же зоны мозга, а раз они развиты, то просят больше и больше информации. А другие зоны, которые рассчитаны на чтение книги, на человеческий разговор, на физические упражнения, поскольку они не развивались, не просят информации. Нужно попытаться развить те зоны мозга, которые страдают. Но это должно стать привлекательным для ребенка. А становится привлекательным то, что на самом деле искренне, по-настоящему интересно для родителей. Если сумеете увлечь ребенка, получить не пользу, а радость – все получится. От чтения книги – радость, от прогулки – радость, от совместного препровождения времени – радость. Тогда, может быть, есть надежда. Это большой родительский труд. Подросток должен прийти в ваш мир, потому что там интереснее, чем в виртуальном. Если у взрослых нет сил, времени, желания, то другой разговор.

Второе – это границы. С ребенком нужно все обсуждать и пытаться устанавливать правила, пытаться обращаться к его разуму, все объясняя. Ни упреками, ни нотациями, ни слезами родительскими, ни вопросами: «Почему ты опять в компьютере?», вы не поможете. В этой ситуации нужны нормальные человеческие разговоры, в которых вы показываете, что вы не против ребенка, а вместе с ним против проблемы. Что это действительно проблема, а не ваша выдумка. Он говорит: «Все так делают». А вы отвечаете, что хотите, чтобы ваш ребенок так не делал, потому что разрушается его мозг, жизнь, судьба, учеба. Вы ему рассказываете, что сами программисты утверждают, что больше двух часов взаимодействия с экраном ставит людей в риск зависимости. А зависимость – это уже невозможность управлять собой. Вы договариваетесь о том, что как родитель, вы имеете право регулировать его жизнь.

Компьютер нужно убрать из комнаты ребенка. Он должен находиться только в общей комнате, чтобы родители могли контролировать количество часов, проведенных за игрой. Есть специальные родительские программы, которые блокируют компьютер. Нужно установить письменный договор, в котором говорится: сколько часов и сколько раз вдень (в совокупности не более двух часов в день) ребенок может сидеть за компьютером. В наказание лишать его права игры, не поддаваясь ни на какие провокации.

Надо верить, что вы можете. Нельзя забывать, что во всем воспитании ребенка должно быть полное эмоциональное приятие, поддержка и радость. А второе – границы и контроль. Если мы одно или другое упускаем, то в этой социальной атмосфере и происходят проблемы, которые делают детей чужими для нас, непонятными в их поступках, словах, оценках. Но, пока мы родители, сдаваться нельзя.

Алкоголь входит в систему ценностей общества?

– Действительно ли существуют проблемы алкогольной, наркотической зависимости подростков или ими просто пугают молодежь?

– Я абсолютно убеждена, что проблемы эти не надуманы, а существуют реально. Более того, они преуменьшаются в своих масштабах. На самом деле, нужно это признать, что нынешние подростки, начиная с 12 лет, в большинстве своем уже употребляли пиво или другие алкогольные напитки. Ни в какие времена это не было социальной нормой. Сегодня это становится формой взросления: так делают все. Полностью истребить алкоголь из жизни подростков не удастся до тех пор, пока это не уйдет из системы ценностей, из культуры. Они повторяют то, что происходит во взрослом обществе.

С этим нужно бороться и поощрять все способы борьбы по запрету, распространению алкоголя, наркотиков, сигарет.

В современном мире появилось новая форма детского времяпрепровождения – тусовки и вечеринки, пришедшие с Запада. Эти вечеринки необходимы детям, но чаще всего они ассоциируются с алкоголем, наркотиками, сексом. На самом деле, надо прививать культуру родителям, как не запретить ребенку вечеринку, а как ее организовать – весело, интересно, но без алкоголя.

Школам нужны комиссии примирения

– Что Вы можете сказать про школьное насилие? Кто поможет ребенку в этой непростой ситуации? Куда он может обратиться за помощью?

– Эта проблема стала одной из важных в последнее время. Государство в «Законе об образовании» зафиксировало возможность и необходимость организации в школах комиссий примирения, комиссий разбора конфликтов между детьми, родителями, педагогами. К сожалению, такие общественные организации с участием родителей созданы еще не во всех школах, куда может обратиться за помощью любой ребенок, любой родитель, любой педагог, которые испытали на себе насилие. Школы должны привить эту культуру. Но сегодня пока этого нет.

Если возникла проблема, ребенок должен, прежде всего, обратиться к родителю. Родители – его главные адвокаты. Если есть доверие с родителем, ребенок все расскажет. А где доверие утрачено (ребенок ушел в виртуальный мир), ребенок промолчит, боясь реакции мамы с папой, что они неправильно поступят в школе, что они испугаются и не разрешат эту проблему. Родители должны с письменными заявлениями идти к директору и говорить, чтобы эти факты были пресечены. Закон об образовании позволяет, если воспитательными мерами нельзя усмирить насильника, отчислить ребенка после нескольких взысканий, наложенных на него школой. Дети должны это знать и понимать. Большинство правонарушений связано с безнаказанностью, с тем, что многие случаи скрываются ребенком или классным руководителем.

Нужно и у самих детей укреплять психологический иммунитет, умение сопротивляться насилию, умению сказать нет, не провоцировать конфликт, уйти из конфликта, умению разрешить конфликт. С одной стороны, устанавливать правила и их четко соблюдать, с другой стороны, укреплять психические силы детей. Как правило, жертвами этого насилия становятся дети, у которых страдает психологический иммунитет, они не могут защищать себя в силу разных причин. У некоторых снижен порог насилия. Их бьют, оскорбляют, но им это привычно, потому что они дома видят такое и это не воспринимают как насилие.

Подбирай профессию к своему характеру

– Можно ли это назвать социальной проблемой – проблему выбора профессии? Несмотря на то, что общество нуждается в инженерных специальностях, все выбирают гуманитарный профиль и идут в юристы и экономисты. Это дань моде? Нужно ли с этим бороться?

– В России укоренилась социальная норма, что высшее образование – это обязательный этап, социальный лифт, который поднимает человека из никуда в куда. Поэтому каждому ребенку нужно высшее образование. Но высшее образование – это некоторая сложность, которая требует определенных способностей, высокой мотивации, настойчивости, характера и хорошего здоровья, поэтому оно доступно не всем. Часто родители рассуждают так: «Гуманитарное образование легче, чем техническое. Значит, выбираем гуманитарное, по крайней мере, диплом получишь. Да и в гуманитарной сфере есть профессии, которые связаны с хорошей карьерой, доходом. Это юристы, психологи, экономисты». Ребенок, которого направляют родители в гуманитарное образование, потому что у него проблемы с физикой, математикой, начинает выбирать из того, что существует в качестве мифологем. Ребенок наивен, он не знает об этих профессиях ничего.

У нас нет сегодня серьезной профессиональной ориентации. Это не только разговоры с детьми, что востребовано на рынке труда, а к какой профессии приспособлены твой характер, твоя особенная личность? Между прочим, к профессии психолога приспособлена малая доля людей. Можно выдать диплом психолога, но выпускник вуза от этого психологом не станет. Это огромные требования к психологическим особенностям личности. То же самое можно сказать и про экономиста, и про юриста.

Сегодня этим вообще никто не занимается. В результате, дети выбирают не профессию, а сферу науки, предметную сферу. Существует некая неопределенность – кем-то буду, что-то получится.

При выборе инженерных специальностей выбирают не физику и математику, а уже профессию. Будешь ты инженер легкой промышленности или машиностроения.

Часто родители хотят узнать у психолога, какие у ребенка предпочтения, задатки, предрасположенность. Зачастую это не совпадает с ожиданиями родителей, с их возможностями, с успехами ребенка в школе. Я иногда вижу, что подросток предрасположен к работе руками, работе инженерной, со схемами, чертежами. Однако родители говорят, что он неуспешен в школе по математике. Но это отношение к учебному предмету, а не к специальности. Дети часто любят предмет, потому что у них была хорошая учительница, но их собственные способности и предрасположения лежат в другом месте, о чем они даже не догадываются. Отсюда проблемы. Дети выбирают одни вузы, потом получают второе образование, третье, часто работают не по профилю своего диплома. Это потеря времени, денег, темпов профессионального роста. В основе всего лежит не выстроенная система профориентации. Этим должна заниматься школа. Один психолог с этим не справится.

К сожалению, в обществе нет установленной нормы, что это нормально, если ребенок не получит высшего образования, а закончит колледж и будет успешно жить и работать. Это расценивается как родительская ошибка, несданный родительский экзамен. Например, в Швейцарии считают, что только 30% населения должны получить высшее образование. Остальные могут быть счастливы, здоровы и успешны, получив профессиональное образование. Высшее образование необходимо, если человек будет работать в науке, в наукоемких производствах и в высшей школе.

А Япония придерживается мнения, что 100% населения должны иметь высшее образование. Но там и самый высокий процент подростковых суицидов и много социальных психологических проблем. А в Швейцарии люди живут долго и счастливо. Давайте выбирать модели, где общество смогло более целесообразно подойти к распределению сил. Родителю стыдно признать, что его ребенок официант, а не врач или журналист. А может быть, это счастливая судьба ребенка? Заблуждение насчет высшего образования заложено и в родителях, и в педагогах. В результате, ломается много детских судеб. Это глубинные социальные процессы, которые еще предстоит нам решать.

Союзники, а не враги

– Может ли образовательное учреждение самостоятельно решить социальные проблемы подростков? Или эти проблемы нужно решать на уровне государства? Какова роль семьи в этом процессе?

– Социальные проблемы нужно решать на всех уровнях, каждый должен делать свое дело: государство, школа, родители. И только тогда будет какая-то надежда. Одно государство никогда ничего не решит, если в семье, например, алкоголь становится бытовой нормой. Его употребляют между делом, на досуге, вечером, и мама, и папа, и старшая сестра.

Школа, как институт социализации, тоже должна об этом говорить и проводить профилактические мероприятия. Образовательное учреждение должно понимать, что одно оно ничего не сделает. Оно должно научиться так взаимодействовать с родителями, чтобы они стали союзниками. Пока школа мало для этого делает. Сейчас неимоверно трудно и школе, и родителям. Когда они объединятся, то смогут сделать намного больше. Школа ничего не добьется, если родители не будут понимать, что насилие, алкоголь, компьютерная зависимость – это общая проблема, ее не нужно прятать от педагогов. А педагоги не станут упрекать родителей, а объединившись вместе с ними, будут искать пути выхода, поддерживая друг друга. К сожалению, сегодня отношения семьи и школы резко ухудшаются. У каждого существуют претензии друг к другу. Школа обвиняет родителей, что их ребенок не хочет учиться, что у него зависимость, что он не читает книги, опаздывает на уроки. А родители предъявляют массу претензий к школе: учителя плохо учат детей, не пробуждают интерес к знаниям, не воспитывают.

Такое положение дел ни к чему хорошему не ведет. Кто в этом конфликте должен занять более здравую позицию и начать его разрешать? Я убеждена, что школа. Потому что школа – это профессионалы, в отличие от родителей. Их учили, что такое конфликт, как он возникает, что такое трудности, как их преодолевать. Школа должна остановиться и сказать: «Наше спасение в том, чтобы сделать родителей нашими союзниками. Мы должны научиться по-другому с ними разговаривать: не упрекать их, не указывать на их недостатки, не инструктировать, не заставлять помогать школе. А разговаривать с ними так, как с людьми, которых мы уважаем, ценим и которые вкладывают огромные силы в воспитание своего ребенка. Родители так же, как мы, имеют неудачи. Мы должны договариваться, не воевать друг с другом, а объединиться против проблем во взрослении наших детей. Только так, поддерживая и уважая друг друга, мы будем вместе двигаться вперед».

В этом я вижу ту ниточку, потянув за которую, мы сможем начать разматывать весь клубок проблем. Быстрых, простых решений здесь нет.

Специалисты вам помогут

– Какие учреждения в Новосибирской области способны оказать помощь родителям, детям и подросткам в решении этих проблем?

– В каждом районе города созданы комитеты по делам молодежи мэрии Новосибирска, психологические центры. Эти центры в системе молодежной политики предназначены, чтобы работать с детьми, молодежью в разрешении самых разных проблем: взаимоотношений со сверстниками, конфликтов, зависимости. Нужно активно обращаться в эти центры. Вы там найдете прямую психологическую бесплатную помощь. Например, консультационные услуги для родителей ребенка, тренинговые занятия для групп подростков, услуги психологического просвещения.

– По каким направлениям работает «Областной центр диагностики и консультирования»? С какими вопросами чаще всего туда обращаются родители?

– В этом Центре я долго работала директором, а сейчас научный консультант. Это один из пяти самых крупных центров в стране, который оказывает специализированную, многопрофильную помощь детям, которые имеют проблемы в развитии и трудности в обучении от рождения до 18 лет. Помощь бесплатная. Родители и дети после 14 лет могут обратиться в психолого-педагогическую комиссию, где работают психологи, дефектологи, логопеды, неврологи. Например, 3-летний ребенок агрессивный, не говорит, 5-летний не хочет ходить в детский сад, 7-летний не справляется со школьной программой, 8-летний плохо читает и т.д. Специалисты коллегиально обследуют ребенка, предложат для школы список специальных образовательных условий, которые нужно создать для этого ребенка, учитывая его особенности. Для родителей это будет иметь рекомендательный характер, а для школы – обязательный. Школа обязана создать эти условия для вашего ребенка: и особый режим сдачи ЕГЭ и ГИА, и другие программы, и другие учебники. Школа не имеет права исключить ребенка. Комиссия – это посредник между родителями и образованием, которая рассматривает проблемы ребенка и предписывает, что должна делать школа, чтобы ребенок в ней успешно учился. Родитель имеет право присутствовать на всех обследованиях, высказывать свое мнение, оспаривать заключение комиссии, пройти более высокого уровня комиссию. Эта комиссия для всей Новосибирской области является конфликтной, которая работает по сложным диагностическим случаям. Комиссия не имеет права открывать в школе диагноз ребенка (умственная отсталость, аутизм) и даже не пишет его в своих документах.

Вторая услуга Центра – консультативная. Родители, чьи дети обследованы, могут получить полную консультацию у педагогов, психологов, психотерапевтов, как ребенка воспитывать, обучать. Эту услугу получают около 1,5 тысяч детей в год. Есть сайт учреждения, где можно найти любую информацию.

Кроме того, дети могут проживать в Центре стационарно и получать углубленную помощь и углубленную диагностику. В Новосибирской области такое обследование проходят 260 детей в год от 3 до 11 лет (по 40 детей в месяц). Их приглашают со всей области, здесь они живут в течение 40 дней, занимаются в школе (1-4 класс), их возят в театры, музеи, с ними занимаются психологи, логопеды, дефектологи. Дети получают также оздоровительную программу. Все это финансируется областным бюджетом. В стационаре ребенка увидят в общении с другими детьми, увидят какие у него ресурсы. Поэтому заключение становится более богатым – там не только дефициты маленького пациента, но и его ресурсы. Даются подробные рекомендации как с этим ребенком жить, как учить его, чтобы эти проблемы минимизировать. У Центра есть десять филиалов в области. Они тоже ведут коррекционно-развивающие занятия.

Отдельная работа ведется с педагогическими коллективами – проводятся курсы повышения квалификации, семинары, тренинги, на которых педагогов обучают, как работать с детьми. Это не значит, что эти дети плохие, просто они другие, нам непривычные, у них другие показатели внимания, памяти и мышления.

Несколько лет назад Центр стал региональным оператором по областному проекту «Обучение и социализация детей с ограниченными возможностями здоровья в инклюзивном образовательном пространстве Новосибирской области». Новый закон об образовании все школы поставил в условия, когда любой ребенок с проблемами в развитии, с любым диагнозом будет учиться в общеобразовательной школе. Мы начали проект, обучая школы как к этому подготовиться, какие создать условия, каких пригласить специалистов, как переучить учителей, чтобы они могли принять ребенка с аутизмом, с ДЦП, с нарушением, речи, слуха и зрения. Школе необходимо измениться, стать более психологически безопасной и комфортной.