(по страницам Протоколов заседаний педагогического совета Ново-Николаевского учительского института за 1918-1920 годы)

Рисунок 1. Книга протоколов заседаний Педагогического Совета Ново-Николаевского учительского института НГА.Ф.142.Оп.1.Д.5.

Наиболее старые документы, содержащиеся на хранении в Новосибирском городском архиве, датированы началом XX-го века. Большинство из них хранятся в фондах учреждений образования. Одним из таких учреждений является Ново-Николаевский учительский институт. Документы фонда относятся к периоду 1917-1920 гг., фонд включает 13 дел, большая часть из которых – объемные тома прошений о зачислении в Институт с приложением различных документов. Но, если судить по информационной насыщенности, по обилию разносторонней информации о жизни учебного заведения, первой единицей хранения, заслуживающей пристального внимания, является Книга протоколов заседаний Педагогического Совета Новониколаевского учительского института. Попытаемся восстановить историю учебного заведения, читая Книгу…

В 1917 году Министерством Народного Просвещения в городе Ново-Николаевске был открыт Ново-Николаевский Учительский институт (далее – институт) с высшим начальным училищем при нем [1].

Приказом Министерства Народного Просвещения от 4 июля 1917 г. № 86 директором института с 1 июля 1917 г. был назначен бывший директор Велико-Сорочинской учительской семинарии [2] и Полтавского учительского института А.К. Волнин.[3]

Директору существовавшей в городе Ново-Николаевске учительской семинарии П.Н. Крылову было поручено «принять на себя заботы к обеспечению вновь открываемого института соответственным помещением и мебелью и к своевременному открытию в нем занятий». В должности исполняющего обязанности директора П.Н. Крылов пробыл с 1 августа по 7 октября 1917 года, до приезда назначенного директором А.К. Волнина[4].  Согласно Протоколу заседания Педагогического Совета (далее – Педсовета) института от 18 января 1918 года № 1, дела по институту были переданы директором Новониколаевской учительской семинарии П.Н. Крыловым директору института А.К. Волнину[5].

В дальнейшем, во время избрания педагогического персонала института,  на заседании Педсовета совместно с делегатами от городского и земского самоуправления 10 сентября 1918 г. присутствующие давали А.К. Волнину следующие характеристики: «готовность прийти на помощь сотоварищам свои опытом», «прекрасный, вполне уравновешенный человек, и, несомненно, добросовестный преподаватель, чуждый дешевого самолюбия», «человек, умеющий ставить дело общественно выше своих обыденных интересов, твердо и сознательно идущий по пути истинно культурного строительства жизни русской», «педагог без мелочного отношения к товарищам и воспитанникам». [6]

Открытие института состоялось в середине учебного года, и решением Педсовета было назначено на 25 января 1917 года[7]. Открытие было ознаменовано свершением молебна в домовой церкви Реального Училища и проведением акта с произнесением А.К. Волниным речи «Обстоятельства возникновения и открытия Ново-Николаевского учительского института и его задачи». На церемонию торжественного открытия были приглашены председатель Ново-Николаевского народного собрания А.К. Скворцова, городской голова В.И. Жернаков, директор реального училища Г.А. Бутович, директор мужской гимназии Н.М. Максин, директор учительской семинарии П.Н. Крылов, начальница двух женских гимназий. С 26 января 1917 года в институте были начаты регулярные учебные занятия[8].

На заседании Педсовета института, состоявшемся 18 января 1918 года, был сформирован состав Педсовета, члены которого также изъявили согласие на преподавание в институте: директор мужской гимназии Н.М. Максин – физики; преподаватели мужской гимназии А.Г. Колегаева – математики, В.[Л.] Воскресенский – русского языка; преподаватели реального училища священник В.П. Орлов – богословия, Е.Е. Ранг – истории первобытной культуры; преподавательницы мужской гимназии Е.К. Бетман и Н.А. Брызгалова – новых языков после составления списка слушателей института на изучение того или иного языка.[9]

Исполнение обязанностей библиотекаря было поручено одной из слушательниц института – жене директора института Л.Д. Волниной. [10]

На заседании Педсовета института, состоявшемся 14 мая 1918 года, было рассмотрено предложение Комиссариата по народному образованию о временной передаче управления учебными заведениями коллективу из состава учащихся с одновременным упразднением должности директора, в результате чего А.К. Волнину было отказано в ведении заседаний Педсовета. Председателем был выбран Е.Е. Ранг.[11]

Делопроизводство института было возложено на вновь выбранный Совет Коллектива в составе А.К. Волнина (председатель Педагогического Совета), Е.Н. Зальмуниной (товарищ [заместитель - прим. автора] председателя), В.П. Орлова (секретарь Совета).

А.К. Волнин был восстановлен в должности директора по результатам заседания Педсовета совместно с представителями городского самоуправления, состоявшегося 10 сентября 1918 года, на котором был избран административный персонал института. На этом же заседании секретарем Педсовета был избран В.М. Златинский.[12]

В первый учебный год в число слушателей института было принято 20 человек и 6 допущены к приемным испытаниям, как неудовлетворяющие условиям приема[13]. На втором заседании Педсовета, состоявшемся 25 января, отмечался не прекратившийся после торжественного открытия института прием прошений. Было решено продлить прием прошений до очередного заседания Педсовета.

Рисунок 2. Фрагмент экзаменационной работы по арифметике НГА.Ф.142.Оп.1.Д4.Л.212

На заседании Педсовета, состоявшемся 7/20 апреля 1918 года, был заслушан Устав Общества слушателей института (далее – общество). Задачей общества было объединить слушателей на почве учебно-педагогических и экономических интересов, урегулирование учебного дела, оказание материальной помощи слушателям. Примечателен следующий пункт Устава: «Все постановление Педагогического Совета, касающиеся учебного и экономического вопроса слушателей, не могут быть приводимы в исполнение без рассмотрения и одобрения слушателей». В обращении к членам Совета пункт был сопровожден оговоркой: «слушатели хотят служить опорой в созидательной работе института». [14]

В соответствии с постановлением Временного Правительства от 14 июня 1917 года обучение в институте было организовано в рамках трех отделений: словесно-исторического, физико-математического, естественно-географического. В число общих для слушателей всех отделений курсов вошли: богословие, педагогика, гигиена, политическая экономия и основы государственного права, рисование педагогическое и иллюстрационное[15].

На заседании Педсовета института 9 февраля 1918 года обсуждалось, следует ли принимать полугодие за целый учебный год, сокращая учебную программу или переносить изучение непройденного материала на следующий учебный год. Было принято решение «проходить учебные курсы без сокращений»[16].

В таблицу недельных уроков по общим и специальным предметам на 1918-19 учебный год вошли 15 предметов:

1. Богословие - 6 часов
2. Педагогика – 10 часов
3. Русский язык – 15 часов
4. История – 14-16 часов
5. Физика – 14 часов
6. Математика – 18 часов
7. Химия -17 часов
8. Прочие естественные науки – 18 часов
9. Политическая экономия и основы государственного права – 4 часа
10. Гигиена – 2 час
11. Рисование – 6 часов
12. Пение и музыка – 10 часов
13. Физические упражнения – 3 часа
14. Новые языки – 8 часов
15. Все предметы в Высшем начальном училище, кроме Закона Божия, рисования, пения и физических упражнений – 18 часов[17]

Согласно протоколу заседания Педсовета института от 20 марта 1920 года № 9, распоряжениями Отдела народного образования было введено преподавание Советской Конституции, хорового пения.[18]

Руководствуясь циркулярным распоряжением Министерства Народного Просвещений от 27 сентября 1917 года № 5674, согласно которому допускалась разработка программ в реформированных институтах на Педагогическом совете, Педсовет института решил «в виду целостности общего мировоззрения и в связи с условиями переживаемого времени, ввести взамен курса по основному богословию обзор религиозно-философских проблем» [19]

Учебные занятие велись во вторую смену, начинались в 14:00 с установленной продолжительностью лекций в 45 минут, 5-минутными переменами и большой 10-минутной переменой после третьей лекции. Занятия во вторую смену давало возможность обучатся в институте учителям, продолжающим учительскую службу и занятым уроками в первую смену. Прохождение обучения действующими учителями поощрялось педагогическим советом института при условии предоставления ими удостоверения со стороны их начальства об отсутствии препятствий к обучению.

Рисунок 3. Удостоверение о службе учительницы частного Высшего Начального училища при мельнице Торгового дома В.А. Горохова, приложенное к прошению о зачислении в Новониколаевский учительский институт НГА.Ф.142.Оп.1.Д.4.Л.61.

Процесс обучения в институте осложнялся неприспособленностью помещений. В частности, в институте отсутствовали библиотека, естественно-географический кабинет и химическая лаборатория, что делало невозможным проведение практических занятий по соответствующим предметам.[20] Канцелярия института располагалась «при квартире» директора, при этом ему приходилось нести расходы на ее отопление, освещение и водоснабжение. В здании реального училища места для нее не было. Вопрос невозможности продолжать оплачивать обслуживание канцелярии за свой счет был вынесен А.К. Волниным на заседание Педсовета института 9/22 февраля 1918 г., в результате чего было решено производить заготовку дров и оплату освещения из средств Института. [21]

Согласно протоколам заседаний Педсовета института, занятия проходили в здании Реального училища[22] (ныне - Красный проспект, 3). На прошениях о зачислении в институт, направленных по почте, значатся адреса Асенкритовская, 21 и Асенкритовская, 23 (ныне – Чаплыгина)[23].

Рисунок 4. Прошения о приеме в Новониколаевский учительский институт, присланные по почте 1917-1918 годы НГА.Ф.142.Оп.1.Д.5.ЛЛ.2,3

В октябре 1918 года директором Учительской семинарии П.Н. Крыловым было возбуждено ходатайство перед Педсоветом института о предоставлении помещения Института Учительской семинарии для занятий в первую смену, поскольку помещение учительской семинарии было «занято высшими властями под госпиталь»[24]. Помещение было предоставлено при условии участия Учительской семинарии в оплате расходов на отопление.

3 февраля 1918 года помещение Института было осмотрено Военно-реквизиционной комиссией на предмет возможной ревизии его для нужд военного ведомства.

19 апреля 1918 года в Институт было прислано отношение военно-реквизиционной комиссии с уведомлением о реквизиции занимаемого им здания. А.К. Волнин обратился в правление Закупсбыта с просьбой о предоставлении 2-3 комнат для продолжения занятий. В протоколе Педсовета Института, на котором был заслушан вопрос о реквизиции здания Института, содержится запись: «продолжать занятия в Институте, насколько это окажется возможно» [25].

В сентябре 1918 года Городская Управа постановила предоставить Институту дом Маштакова на углу Николаевского проспекта (ныне – Красный проспект) и Воронцовской (ныне - Свердлова). Помещение было признано пригодным, но на момент осмотра директором Института Волниным и преподавателем В.М. Златинским было частично занято Институтом мировых судей, что давало возможность Институту занять часть дома, оставив 4 комнаты под камеры мировых судей.[26]

 Несмотря на постановление городской управы, помещение фактически не было передано Институту - это обсуждалось на заседаниях Педсовета Института 12 октября 1918 года и нескольких последующих. На письменную просьбу Института об освобождении помещения мировые судьи 13 октября 1918 года прислали отказ. [27]

На заседании Педагогического Совета Института, состоявшемся 23 октября 1918 года, рассматривался вопрос о размещении Уфимского института. Из-за необходимости закрыть вакантные места в Институте А.К. Волниным была послана телеграмма директору Учительского Института в Уфе «с просьбой оповестить об этом беженцев». Ответом на телеграмму пришло сообщение о выезде в Новониколаевск учительской корпорации Уфимского института вместе со слушателями старшего курса.[28]

Эвакуированный из Уфы институт прибыл в Новониколаевск 3 ноября 1918 года в составе 9 преподавателей и 9 слушателей [29].

На заседании Педсовета от 26 ноября 1918 года А.К. Волнин сообщил, что «Уфимский учительский институт выехал обратно в Уфу»[30]. 12 декабря в Новониколаевский Учительский институт было отправлено отношение Уфимского учительского института с выражением благодарности за гостеприимство, оказанное институту во время эвакуации в Новониколаевск. [31]

На заседании Педсовета от 27 октября 1918 года член Педсовета Института врач И.И. Абдрин доложил о бедственном положении беженцев из Поволжья: «живущих в вагонах на станции и станционных помещениях в сырости, грязи и холоде, часто не имеющих даже смены белья».[32] В результате заслушанного доклада членами Педсовета решено было открыть при Институте прием пожертвования для оказания помощи беженцам с Поволжья, чтобы передать собранные вещи и деньги вновь созданному Комитету помощи беженцам.

Вопрос реформирования Учительских институтов был поднят в рамках заседания Педсовета 8 июля 1919 года при рассмотрении отношения Департамента народного просвещения от 20 июня № 161 о том, что «в распоряжении Министерства пока еще нет всех материалов комиссии по реформированию учительских институтов»[33].

В 1920 году слушателями Института, ходатайствовавшими о возобновлении занятий, на заседании Педсовета были озвучены слова заведующего отделом народного образования тов. Вакса: «слушателям нечего стремиться получить бумажку об окончании Института, ибо она все равно никакого значения не имеет», «неважно сколько страниц мы, слушатели, успели выучить из учебников, а важно, как мы сумели поставить школьное дело в трудовой школе».  [34]  Заведующего отделом народного образования дал понять, что даже если будет подыскано новое помещение для занятий, они не продолжатся, пока постановка учебного дела в Институте будет расходиться с принципами трудовой школы.

 24 апреля 1920 года исполкомом Института [так в документе] на имя Комиссара Просвещения Луначарского была отправлена телеграмма следующего содержания: «Учительский Институт очень болезненно переживает процесс преобразования, лишенный руководящих указаний центра. Местный губнаробраз проектирует преобразовать Институт в одногодичные курсы, а пока трактует его за школу второй ступени. Институт хотел бы продолжать параллельно курсам работу в прежнем объеме до преобразования в общем порядке…»[35]

По распоряжению Отдела народного образования от 17 февраля 1920 г. № 1334 занятия в Институте и Высшей начальном училище были немедленно прекращены по заявлению Чрезвычайно комиссии по борьбе с тифом.[36] Педсовет ходатайствовал о возможности продолжения занятий в Институте, ссылаясь на то, что помещение занято канцелярией лазарета, а не лазаретом.

На заседании Педсовета от 8 июля 1920 года были подведены итоги 1919-1920 учебного года, согласно которым из 44 человек, поступивших в Институт, 8 слушателей окончили трехгодичный курс и получили соответствующие удостоверения.[37]

Описание история существования Новониколаевского учительского института, его борьбы за выживание в Протоколах заседаний Педагогического Совета на этом обрывается.

Вопрос о его будущем - повод для дальнейшего исследования истории учебного заведения – ровесника революции, зародившегося на сломе системы.